«Это не победа добра над злом. За свободу одних заплатят жизнью другие»

С 26 июля из российских следственных изоляторов и колоний исчезли как минимум семь политических заключенных: бывшая глава штаба Алексея Навального в Уфе Лилия Чанышева и бывший координатор штаба в Томске Ксения Фадеева, художница Саша Скочиленко, правозащитник Олег Орлов, политики Илья Яшин и Владимир Кара-Мурза, а также осужденный по обвинению в «госизмене» Кевин Лик. Вероятно, их планируют обменять. О том, как обычно происходят обмены и почему вокруг них всегда так много таинственности, «Медуза» поговорила с российским и украинским адвокатом Ильей Новиковым — пять его подзащитных в разное время прошли через эту процедуру.

— В последние несколько дней из российских изоляторов и колоний пропали восемь политических заключенных. Одна из популярных сейчас версий — готовится обмен. На ваш взгляд, насколько это вероятно?

— Похоже на то. Я в разное время участвовал в обменах пяти человек. Каждый раз это выглядело чуть иначе, но общий признак — накануне обмена человека перемещают или изолируют.

Российская сторона всегда напускает туману. И понятно почему. Обмен, который согласуют дипломаты, это неинтересно. А вот если это спецоперация, похожая на шпионскую — с конспирацией, ложными версиями, — то за нее уже нужно награждать. Поэтому россияне всегда напускают туман и заставляют вторую сторону этого придерживаться, ничего не комментировать.

Как правило, людям, которые участвуют в обмене либо находятся рядом, все становится ясно как минимум за несколько дней. Поэтому я думаю, что время обмена уже известно, просто пока публично об этом не говорят. Обычно сам обмен происходит очень быстро. Буквально несколько минут, как в фильме «Шпионский мост». 

— А еще какие-то признаки есть?

— Это носилось в воздухе. То, что Россия хочет осужденного в Германии за убийство Вадима Красикова, а европейцы готовы отдать его за кого-то из российской оппозиции, — не новость. Это было известно много месяцев назад.

— Кто обычно готовит обмен? Дипломаты?

— По-разному. Но в России это всегда епархия ФСБ. Дипломаты, если участвуют, то на фоне — допустим, разговор может происходить в кабинете посольства.

Подробнее у "Медузы".